Алиса Буковская
ABOUT ME
ABOUT ME
STORY BY Алиса Буковская
Как я стала наследством для ДЯДИ
Reads
Мой отчим — очень богатый, влиятельный человек, и он вписал меня в завещание, но не так, как вы думаете. А завещание — это и есть я. Меня зовут Виктория, и я всегда была «игрушкой» в руках отчима — Арсения Валерьевича Громова, олигарха с ледяным сердцем. Он женился на моей матери, когда мне было 16, а через год она погибла при странных обстоятельствах. С тех пор я стала его пленницей: роскошные платья, закрытая школа в Швейцарии, телохранители вместо друзей. Он твердил, что «защищает» меня, но я видела в его глазах что-то… опасное. Он умер вчера. Упал с балкона своего особняка. Полиция говорит — самоубийство, но я знаю: Арсений не из тех, кто сдаётся. А потом я услышала завещание. «Мою падчерицу, Викторию Сергеевну Игнатьеву, передать под опеку Дмитрию Игнатьеву — её единственному кровному родственнику». Дмитрий — мой дядя. Брат моего погибшего отца, которого я не видела никогда. Говорили, он сбежал из семьи после смерти родителей, бросил всё… А теперь внезапно здесь, в этом адском доме. Он молча забрал меня, даже не взглянув. Его руки были холоднее, чем цепи отчима. Но я ошиблась. Дмитрий не хочет быть моим «опекуном». Он ненавидит Арсения даже больше, чем я. Оказывается, отчим разрушил его жизнь: подставил, отобрал бизнес, довёл до тюрьмы. А теперь я — часть их войны. Дмитрий клянётся, что превратит меня в оружие мести… Но я не позволю. Правила изменились. Каждый день — игра на грани. Он заставляет меня учиться управлять его империей, но я вижу, как его взгляд скользит по моей шее, когда я наклоняюсь над документами. Он запрещает мне выходить из дома, но сам приносит мне платья, которые обнажают больше, чем скрывают. Мы ненавидим друг друга. Но когда он прижимает меня к стене, напоминая, что я «его собственность», я чувствую не страх… А ярость. И желание. Тайна: Арсений оставил ключ — шифр, спрятанный в моих детских воспоминаниях. Если я разгадаю его, то узнаю, кто убил мою мать… И почему Дмитрий действительно вернулся. Но чем ближе мы к разгадке, тем сильнее между нами искры. Его руки развязывают шёлковые ленты на моём теле, а я требую, чтобы он признал: я — не наследство. Я — огонь, который сожжёт его мир.
Updated at
Когда УЧИТЕЛЬ становится хищником
Reads
Я — идеальная отличница. Мой план безупречен: красный диплом, стипендия в топовом вузе и бегство из этого города, где даже стены школы шепчут сплетни. Но Кристиан Уокер, мой классный руководитель, решил, что я — его новая игра. Он мерзкий, самоуверенный и смотрит на всех девушек как на добычу. Но когда его пальцы “случайно” задерживаются на моей талии, а голос становится тише учебного звонка, я понимаю — моё тело предаёт меня раньше, чем принципы. «Ты думаешь, что контролируешь ситуацию?» — шепчет он, прижимая меня к стене пустого класса. Его дыхание обжигает шею, а рука скользит под блузку, будто проверяя, насколько хрупка моя «отличница-броня» Он знает всё: что я тайно ем антидепрессанты, что панически боюсь провалить ЕГЭ, что мой отец — алкоголик. И использует это, как нож против моей гордости. Но я не сдамся. Даже когда его губы учат меня истории лучше учебников, а в дневнике вместо оценок появляются синяки. P.S. Если ты думаешь, что знаешь, как закончится эта история, ты ошибаешься. Потому что даже я не знаю, кто кого сломает первым…
Updated at
Мой властный дядя
Reads
Скромная студентка Оля внезапно узнаёт о трагической гибели своих родителей. Теперь её единственный родственник — эксцентричный миллиардер Кирилл Морозов, владелец империи недвижимости. Кирилл — циничный, властный и харизматичный мужчина, известный своими скандальными связями и жёсткими методами в бизнесе. Его жизнь — это череда громких событий и ярких эмоций. Когда Оля приходит к нему за помощью, Кирилл предлагает ей переехать в его роскошный особняк. Но с одним условием: она должна играть по его правилам.
Updated at
Грешная связь: ОТЕЦ лучшей подруги
Reads
Его глаза, его улыбка, его голос — всё это не давало мне покоя. Я пыталась убедить себя, что это просто восхищение, но глубоко внутри я знала, что это нечто большее. Ручка скользила по бумаге, оставляя за собой строки, полные эмоций и переживаний. Я писала о его глазах, о том, как они смотрят на меня, о его руках, о том, как они могут быть одновременно сильными и нежными. Но я знала, что это неправильно. Он был отцом моей лучшей подруги, и наши отношения были невозможны. Я пыталась скрыть свои чувства, но они были слишком сильными, чтобы их можно было игнорировать. Я , думала , что никто никогда не узнает о моих чувствах. Но в глубине души я… — Ты следила за мной? — Его голос прозвучал за спиной, как удар хлыста. Я обернулась. Страницы были раскрыты на стихотворении, где каждая метафора кричала о нём. В горле пересохло. — Это… не то, о чём вы подумали, — прошептала я, но он перебил: — «Твои пальцы — шрамы на моих бёдрах. Твой смех — яд в моём вине». — Артём медленно подошёл, глаза горели. — Ты хочешь, чтобы я стал твоим грехом? Он бросил блокнот на пол. Его дыхание пахло виски и болью. — Вы боитесь? — Я коснулась его воротника. — Или боитесь, того что я правда вас разгадала? Его губы нашли мои без предупреждения. Это не было поцелуем — это было падение. Руки впились в мои волосы. — Пап? — Голос Леры прозвучал с лестницы.
Updated at
АЛЬФА и её колдун
Reads
Я провела пальцем по его ключице, заставив мурашки побежать ниже. В хижине пахло мятой и чем-то горьким — его последнее зелье снова взорвалось. Калеб замер, прижатый к столу, где обычно сушила беладонну. Его гримуар валялся на полу, страницы раскрыты на главе «Призыв элементалей». Смешной мальчишка. Думает, духи воды захотят говорить с тем, кто даже снять рубашку без дрожи не может. — Ты ошибся тут… — прошептала я, касаясь губами его уха, — и тут… — язык скользнул по мочке. Он ахнул, и я почувствовала, как бьётся его сердце — быстро-быстро, как крылья пойманной феи. — Но вот это… — рука скользнула под пояс, нащупывая шрам от неудачного ритуала на бедре, — …идеально. Он вскрикнул, и магия рванула из него волной. Стекла склянок лопнули, а с потолка посыпались лепестки роз. Я рассмеялась, прижимаясь грудью к его спине: — Видишь? Ты просто боялся захотеть. Его пальцы вцепились в край стола, костяшки побелели. — Это… нечестно… — выдавил он, но тело выгнулось навстречу моей ладони. — Честность, — я впилась зубами в шею, чувствуя, как закипает зелье в котле, — для слабаков. И для мёртвых. Где-то упала книга, зашипел перевернувшийся сосуд. Но его стон перекрыл всё — тихий, сдавленный, словно он годами держал его в горле. Наконец-то. Я отпустила его, позволив рубашке сползти на пол. — Завтра, — сказала я, подбирая с пола его очки, — научишься вызывать огонь. Без одежды. Он что-то пробормотал о безумии, но глаза горели. И я знала — он вернётся. Они всегда возвращаются.
Updated at
Я что, влюбилась сама в себя?
Reads
Представь: ты создаёшь идеальную версию себя — умную, сексуальную, бесстрашную. А потом эта сука крадёт твою жизнь, твоего бывшего и… твои мысли. Да, Лекса — это я, если бы я выпила адреналин вместо кофе. Она спит с тем, кого я ненавижу, смеётся над моими страхами и, кажется, знает, где я спрятала детские дневники. А ещё у неё отличный вкус в нижнем белье, чёрт возьми. Но самое пиздецовое? Я хочу её. Нет, не убить — трахнуть. Потому что когда она прижимает меня к стене и шепчет: «Ты плачешь, потому что я свободна, или потому что сама себя запретила?» — я понимаю: это не клон. Это мой мозг, вывернутый наизнанку. А ещё тут есть кот-мутант, который матерится цитатами Ницше и требует консервы. Спасибо, Гизмо, без тебя мой нервный срыв был бы недостаточно сюрреалистичным. Диалог с Гизмо: Я (в панике): «Что мне делать, Гизмо? Я схожу с ума!» Гизмо (лениво потягиваясь): «Сходи. Это сэкономит мне время на объяснения. Квантовая физика гласит: безумие — это просто другая форма порядка. А теперь открой мне банку тунца, пока я не начал философствовать о смысле твоего существования». Спросишь, чем всё закончится? Хрен знает. Но если ты хоть раз мечтала сжечь свою жизнь и заняться сексом с огнём — добро пожаловать в мой ад. Клоны здесь пьют мой кофе и ставят на мне эксперименты: “Сколько кризисов идентичности выдержит одна женщина?” А кот требует алименты за «эмоциональный труд», пригрозив доказать в суде, что я — ошибка природы. Спасибо, вселенная, я всегда мечтала быть сюжетом для чёрной комедии. С пометкой “18+ и без шанса на ремиссию”. «Это не роман — это квантовый пиздец!», но так эстетично, что хочется купить и поставить на полку… или спрятать от родителей. P.S. Если вдруг увидишь Лексу — передай, что я её ненавижу. И что чёрное кружево ей действительно идёт. Сука.
Updated at
В лапах подлой СЕСТРИЦЫ
Reads
Они называют меня Королевой Ада. Пока мой брат Павел Романов тонет в учебниках, я разбиваю бокалы в клубах. Сегодня на мне кожаный корсет, завтра — бельё, которое он случайно увидит. Он краснеет, как его рыжие волосы, и бормочет о химии. Дурачок. Не понимает, что его испуг — мой наркотик. Но никто не видит, как я сжимаю стакан, чтобы не дрожали руки, когда он проходит мимо. Никто не знает, что водка в моих венах — это пластырь для раны, которая зовётся его именем. Всё изменила тётя Люсиль Деверо — гиена в платье от Versace. Я сидела за столом, когда влетела Люсиль — мамина «сестра» в платье с пайетками. Её пальцы с сигаретным налётом сжали мой подбородок: «Ты вылитая Эмма…». Паша, в свитере, ковырял вилкой салат. Люсиль, уже на третьем стакане виски, грохнула кулаком по столу: «Твоя мать украла тебя у меня!» Стеклянная ваза с орхидеями разбилась, а Паша уронил нож. «Мы… не родня?» — прошептала я проводя ногтем по его запястью под столом . Мать закричала, отец схватился за сердце, а Люсиль сунула мне фото: я младенец на руках у женщины с сигаретой и множеством синяков от уколов вену. Позже в кабинете отца я прижала Пашу к глобусу: «Теперь я могу делать с тобой всё что захочу.» Мои пальцы коснулись его ладони. Он отпрянул, когда дверь скрипнула. Ночью я подсунула под его дверь справку Эммы Деверо, обёрнутую в чулок.
Updated at
Мой сводный братик и его военная тайна
Reads
Он загнал меня в угол библиотеки, его ладонь прижата к стене над моей головой. Запах виски и пороха — как всегда, будто он только что вернулся с войны. — Ты дрожишь, — прошипел Александр, проводя пальцем по моей ключице. — Боишься меня… или того, что я заставлю тебя захотеть бояться? Я попыталась оттолкнуть его, но он поймал моё запястье, сжал так, что кости затрещали. — Отпусти, — выдохнула я, ненавидя, как голос предательски срывается. — Или позову Ричарда. Он рассмеялся — низко, гортанно, будто перемалывал стекло. — Зови. Расскажи, как его сын прижимается к его новой дочери. — Губы скользнули к моему уху. — Ты же любишь писать о грехах, да, сестричка? Его рука впилась в мою талию, а я… я замерла, чувствуя, как сердце бьётся в горле. Страх? Или …? — Я не твоя игрушка, — прошептала я, но он уже прижал меня к полке, древние книги падали за спиной, как немые свидетели. — Ошибаешься, — его дыхание смешалось с моим. — Мы оба куклы. Но я хотя бы рву нитки. И когда его зубы впились в губу, я поняла: это не поцелуй. Это — объявление войны. Себе. Ему. Всему этому проклятому дому. А ещё… что я уже проиграла. Потому что впервые за год — почувствовала себя живой.
Updated at
Алиса vs Марк: В поисках мести влюбится во врага
Reads
Он дышал — и каждый вдох был вызовом. Марк Вандербум, король школьного ада с улыбкой дьявола. Его толпа ревела у шкафчиков, моя — шипела в чатах. #TeamAlice против #TeamMark. Война началась, когда его псы довели Лорен до слёз. «Хочешь мой трон?» — он прижал меня к стене в химии. Пахло мятой и ненавистью. «Разнесу твой пьедестал в щебень», — провела ногтем по его галстуку. «В чатах пишут… ты скулила бы подо мной», — его губы в сантиметре от моих. «Попробуй, — прошептала. — Узнаешь, как кусается мышь в капкане». Его слитые переписки. Мои фейковые фото. Свастики на шкафчике. Фанаты Марка орали «шлюха», мои — «мажорный ублюдок». Он ворвался в компьютерный класс, швырнув смятый листок голосования. Моё имя — трижды обведено. Его — зачёркнуто. «Игра не кончена», — пальцы впились в кресло, поворачивая меня к себе. «Мы — зеркала, — его дыхание обожгло шею. — Я их страх быть никем. Ты — страх быть собой». Мы враги. Сиамские близнецы, сросшиеся ненавистью. Кто-то должен умереть, чтобы выжил другой.
Updated at
Сделка с Дьяволом
Reads
Я, Марина Кравченко, 18-летняя выпускница школы, ещё не определившаяся с выбором дальнейшего пути, узнаю, что мой отец Виктор женится на Ирине Кёнигсберг — матери 19-летнего Макса. После переезда мачехи и сводного брата в наш дом, властный Макс, сохранивший фамилию погибшего отца, вынуждает меня заключить опасную сделку с ним. Наше противостояние за наследство раскрывает тайны прошлого и чувства, которые не должны были возникнуть.
Updated at